Широко раскрыв глаза, Риверей раскрыла пасть, судорожно глотая воздух. Все ее тело ломило от боли, но все же, она была жива. Придя в себя, Риверей вспомнила в каком кошмаре она находится. Приток адреналина приглушил боль от падения, позволяя охотнице подняться на ноги. Медленно осматривая округу, она прищурилась пытаясь разобрать в темноте хотя бы очертания.

Вокруг нее лежало множество деревянных обломков оставшихся от моста. Но что было самое удивительное, это стены того места, в которое она провалилась. Все еще ковыляя, она с трудом подошла к стене осматривая ее. Эта уже была не каменистая порода с в крапинами крови. Нет, эта была ровная рукотворная стена и множеством изображений черепа. Тут не было привычной гравировки восьмилапого паука. Это были не нерубианские владения.

Впереди же мелькал свет огня от факела. Он был вставлен в крепление прямо перед входом в катакомбы, которые уводили охотницу еще глубже под землю, и как бы ей не хотелось спускаться еще ниже, осмотрев округу она быстро поняла, другого пути у нее нету.

Ступенька за ступенькой она спускалась все ниже. И чем дальше она шла, тем больше атмосфера давила на нее. Впереди оказалась тяжелая деревянная дверь обитая железом. Риверей аккуратно приоткрыла ее, стараясь не привлекать к себе шума и увидела впереди длинный темный, грязный тоннель по которому ей придется пройти. Медленно и аккуратно, выверяя каждый свой шаг, она спускалась по лестнице в этот тоннель, пока не уткнулась в паутину, которая полностью перекрыла ей путь вперед. Пытаться прорубать себе путь через нее было бесполезно,  но под рукой у нее оказался факел, который она аккуратно преподнесла к паутине, поджигая ее. Огонь моментально очистил путь вперед, все глубже во тьму.

В конце этого коридора ее ждала еще одна дверь, все поросшая паутиной, но не смотря на ее мерзкий вид, она все еще вполне открывалась.

Вновь она попала в длинный коридор, которому не видно конца. Вдоль стен этого склепа валялась груда костей и давно уже стухшей плоти. Запах стоял невыносимый. Только от одного взгляда на эти останки, весь желудок охотницы чуть не вывернуло наружу.

Пройдя чуть дальше, она наткнулась на закрытую дверь затянутою паутиной и с огромным крестом на ней нарисованным засохшей кровью. Посмотрев на дверь и переведя взгляд на тьму в коридоре. Риверей пришла к выводу, что исследовать этот склеп ей совершенно не хочется. Лучше пойти напрямик, не открывая подозрительные лишние дверь

Пройдя вперед, с скрипов отворив следующую дверь, Риверей встала на пороге темного, но большого зала. В нем царила полная темнота с мощным запахом гнили. Риверей стало плохо от этого смрада. В попытке хоть на что то опереться и нащупать стену, она не заметила, как случайно надавала на рычаг.

Вся комната моментально озарилась светом факелов стоящих на стенах. И в тот же момент в голове охотницы прозвучала лишь одна мысль

— О нет…

Зал был заполнен множеством саркофагов, гробов и надгробий. Она попала прямиком на погост!

Выхватив клинок Риверей медленно ступала среди саркофагов. Ей было страшно, ее руки дрожали от ужаса а ноги немели. Ей хотелось кричать от ужаса, но страх сковал ее голос. Страшнее было только пробудить мертвых. А в голове крутилось лишь одна мысль. Что угодно, пожалуйста, но пускай они так и останутся закрытыми.

Внезапно по погосту раздался жуткий женский крик. От которого Риверей чуть не подпрыгнула от страха. В какой то момент ей захотелось просто свернутся калачиком и плакать. Власть страха была настолько велика, что охотница отказывалась идти дальше. И лишь замеченная в одной из стен дверь дала ей силы аккуратно добежать до нее и свалить куда подальше с этого могильника.

Но то что она увидела дальше было только хуже.

Она попала в небольшую крестообразную комнату, в концах которых расположилось по одному саркофагу. Но то что было впереди… Риверей потеряла дар речи, роняя клинок на пол и прикрывая обоими руками свою пасть чтобы не завыть от ужаса.

Прямо перед охотницей, на стене был выгравирован огромный готический крест весь измаранный кровью. На нем была распята воргенша. Ее некогда величественное платье было разорвано. Ее руки были прибиты к стене железными кольями. А ее пасть была обагрена засохшей кровью. Казалось мученица смотрела на охотницу с ненавистью в глазах , словно обвиняя ее в своей смерти.

Прямо под ее ногами стоял сундук, сильно отличающийся от обычных. С замысловатым золотым узором. Открыв его, Риверей подняла с одна сундука лишь один единственный предмет. Корону света.

Ужаснее всего было осознавать то, что это была тупиковая комната, и ей придется вернутся назад, в могильники, дальше прокладывать себе путь через живых мертвецов.

Пробираясь через склеп, Риверей словно пряталась за каждым саркофагом, боясь, что ее тут увидят. Она не знала, есть тут кто нибудь, или ее прятки были излишни, но проверять было страшно. В конце концов, на ее радость, она наткнулась на еще одну дверь, которая вела еще глубже вниз по лестнице. Куда Риверей тут же поспешила убраться вон, подальше от этого ужаса.

Она вновь спустилась в большой зал. Не смотря на то, что вся комната была погружена во мрак. В центре зала ярко светился каменный стол на котором располагалось двое подсвечников и книга в ярком красном переплете и серебряная чаша.

Медленна шагая по лестнице до источника света, Риверей глотая ком в горле оглядывая округу. Всюду лежали гости, полусгнившие тела, черепа валялись в темных углах комнаты. Ледяной пол обжигал ее лапы. А стены с выгравированными знаками смерти, черепами, медленно но верно сводил ее с ума. И лишь осознание того факта, что позади ее ждет погост, мотивировал ее идти дальше и она наконец добралась до стола.

Тут проводился какой-то ритуал. Но так и не доведенный до конца. Страницы дневника все истерлись, и было почти невозможно разобрать слова. В чаще же находилась какая то жидкость которая уже впитала в себя ржавчину и коррозию. Риверей даже не хотелось выяснять что это было в чаще. Лучше бы эту дрянь вобще не трогать.

Вновь раздался жуткий женский крик! Он кричал, вопил от боли! Сводил с ума! Словно ее пытали!

Риверей задрожала от страха, осознавая, что она тут не одна. В этих кошмарных залах бродит жуткое зло. И оно вышло на охоту, по ее душу.

Риверей в спешке покинула зал ритуалов, через еще не открытую дверь. В коридор, который вел еще ниже. Постепенно кладка в нем все чаще истончалась, уступая извести и грубому камню. Но впереди вновь замаячила дверь.

Открыв ее Риверей попала в небольшой помещение в углу которой стояло несколько ящиков и клетка. Боясь испытывать новые потрясения, охотница пока не решилась иди дальше, жаля задержатся даже в таком жутком месте хоть немного. То, что находилось в клетке, никак не укладывалась в ее голове. За железными прутьями был заточен скелет. Человеческий скелет. Охотнице даже знать не хотелось, как он сюда попал. Она была уверена, что тут никогда не ступала нога человека.

Но надо идти дальше, или она навсегда застрянет здесь, среди мертвых, погребенная заживо.

С скрипом, отворяя дверь Риверей не поверила увиденному. Перед ее взором вновь открылся большой зал обставленный погребальными саркофагами. Не смотря на несколько факелов на стенах, освещавших это место, по залу словно стелилась белая мгла которая сковывала охотницу могильным холодом.

Охотница сжала зубы, закрывая глаза. Ей не хотелось в это верить, нет, только не снова. Она вновь попала в то самое жуткое место. Но как?! Все это время она спускалась только вниз! Она не могла вновь сюда попасть! Что за чертовщина тут творится?!

Это был тот же самый чертов могильник с теми же самыми склепами и надгробиям!

И лишь пройдя пару шагов по проклятому месту, Риверей заметила что часть саркофагов теперь была открыта. Те, что находились в самом дальнем углу, и на которые не падал свет факелов.

Крадясь среди каменных плит с саркофагов, прячась от взглядов из тьмы, Риверей вела рукой по каменной стене, пока наконец не дошла до уже открытого прохода в крестообразную комнату.

— Нет! Нет, Нет… — Пронеслось у нее в голове. Когда она заглянула туда.

Ранее на большой кресте тут была распята воргенша. Это само по себе внушало ужас. Ведь ни людей, ни воргенов тут в помине быть не должно. Но теперь, ее тут нет! На кресте лишь остался кровавый след который вырисовывал контуры того, кто был на нем распят. Сундук же… Он был уничтожен. Верхняя крышка была проломлена, словно булавой.

Набравшись смелости, она все же подошла к сундуку, аккуратно убирая разломанную в щепки крышку. И поразилась увиденному. Он был пуст! Охотница точно помнила, что она не брала корону из сундука.

Внезапно по всему залу раздался стонущий женский плач. Громкий, страшный. Он был совсем рядом! Он одновременно доносился ото всюду и неоткуда.

— К черту все! Никуда не пойду! — Выкрикивал разум в голове охотницы. Была только одна мысль, Закрыть чертову дверь! Забаррикадироваться и ждать тут. Спасения, голодной смерти, не важно. Она тут будет жить если придется. Но выходить. Нет, это выше ее сил.

Охотницу начал пробирать холод. Раскрыв пасть, она выдохнула воздух, который оказался паром. Ее шерстка встала дыбом, а шестое чувство подсказывало что позади что то есть. Но поворачиваться было слишком страшно.

Риверей ощутила прикосновение чья то холодная рука коснулась ее плеча. От испуга, в панике и истерике, Риверей резко развернулась и …

Перед ней предстал жуткий образ мертвой окровавленной мученицы. Она кричала на нее раскрыв свою гнилую кровавую пасть, обхватывая своими мертвыми руками ее голову, вытягивая жизнь и последние остатки разума, подчиняя своей воле.

Спустя мгновение, призрак испарился. А Риверей лишь в злорадной ухмылке искривила свой оскал.

***

Блуждая в тени, шарахаясь от каждого звука, паладин брел все дальше. Он уже давно сбился с пути и лишь страх быть настигнутым древним злом подстегивал его идти вперед, во тьму. Болингар просто шел вперед, туда, куда его ведет дорога и надеялся на лучшее. Вера, это все что у него осталась в этом жутком пространстве.

Внезапно по подземелью раздался жуткий вопль. Но что самое страшное, он был словно человеческим!

Испугавшись, Болингар ринулся вперед без оглядки. Он слышал этот душераздирающий крик, словно предсмертную агонию. Этот крикр еще долго разносился эхом в голове паладина. Бежав без оглядки, он не успел заметить склон и споткнувшись, рухнул вниз. Благо падение был небольшим, словно спуск с каменистой лестницы, которая уже давно покрылась грязью и смешалась с камнями.

Встав с колен и быстро отряхнувшись, паладин вновь схватил факел.  Первое что он увидел, это вновь небольшой склад припасов. Деревянный сундук и три ящика. Совершенно не желая привлекать к себе шума, паладин открыл лишь ящик, в котором на самом дне обнаружил… Ничего! Он был пуст.

Ладно, не важно. — Подумал про себя паладин.

В самом деле, его не сильно беспокоили трофеи, когда он сам каждую секунду пребывал на волоске от гибели. Однако, тут он нашел более ценное сокровище. Дорогу! Он четко видел проложенную вперед дорогу. Полный надежд что она выведет его хотя бы куда нибудь, паладин двинулся вперед.

Но стоило ему только сделать шаг, как он услышал треск позади себя. Резко обернувшись и выставив факел вперед. Он увидел, разломанный ящик. Его словно разорвало изнутри. Но что? В нем ничего не было. Чтобы это не было, лучше отсюда поскорее убратся.

Бродя во тьме, его взор привлек маленький предмет который слегка поблескивал на земле. Подойдя по ближе, паладин осмотрел находку.

Прямо посреди дороги, в кромешной тьме, вдали от лагерей, кто-то заботливо положил маленькое зелье лечение. Насекунду герой решил, что его случайно выронили тут когда еще пещера была обитаема, но нет. Пузырек с красной житкостью стоял ровно посередине дороги, дном на земле, а горловиной вверх.

Болингар хотел подобрать предмет, но отдернул руку в последний момент. Не настолько ему нужно это зелье, чтобы брать его в таких условиях. Когда оно словно специально сюда было положено для него. Когда же паладин выпрямился в полный рост и сделал шаг вперед проигнорировав зелье. По подземелью раздался разочарованный стон.

Уже до ужаса напуганный паладин пробирался все дальше по подземелью, пока не уткнулся в стену, герой не сразу заметил, что дорога изменила свое направление и теперь ведет вдоль стены налево. Чем дальше шел паладин, тем проход становился все уже и уже. Словно стены становились все ближе с каждым его шагом. Внезапно факел погас.

— Черт, ну давай же. — Проговаривал про себя паладин, зажигая следующий факел, и когда ему это удалось, он тут же отпрыгнул от испуга. Он не верил своим глазам. Перед ним было какое то крупное существо, дракон! Мурашки пробежали по коже… Он… Он был словно замурован. Все что торчало из стены, это его морда и две передние лапы которые тянулись к паладину, словно моля о помощи.

Тяжело дыша, паладин не переставал таращится на это жуткое зрелище. Он… Словно врос в стену. Гоня прочь дурные мысли, паладин поспешил уйти отсюда. Ужасы этой пещеры поистине безграничны.

Наконец-то! Свет милостивый! Он не только выбрался из узкой пещеры в просторное место но и встретил жаровню! Но она не сулила передышку. Рядом с ней, сколоченное из длинных деревянных панелей находилось захоронение. Погребальный гроб, в котором люди хоронят мертвецов.

Он был закрыт крышкой, но она не была приколочена. Ее в любой момент можно было снять. Вопрос лишь в том, осмелится паладин это сделать. Опасаясь худшего, паладин все же отворил деревянную крышку, стаскивая ее на пол. Болингар был готов увидеть любой доселе невиданный ужас. Но деревянный ящик был пустой, его дно было обильно усеяно соломой. Словно кого-то тут не успели похоронить…

И тут паладина пронзил ужас.

Или как раз готовились похоронить!

Внезапно по углам зажглись жаровни ярким светом, освещая огромное помещение размером с полноценный зал. Вдоль стен было разбросанно множество скелетов павших нерубов. Их кости лежали неподвижно, и лишь тень от пламени слегка дергалась, вырисовывая контуры костей на стенах грота.

Жаровни погасли, столь же стремительно, как и зажглись. в том числе и центральная, возле погребального гроба.

Не на шутку перепугавшись, паладин вновь зажег жаровню рядом с собой, используя свой факел.Яркий огонь вспыхнул на мгновение освещая все помещение и повергая паладина в ужас. Там, где находился скелет мертвого неруба. Прямо на стене мелькала его огромная тень в полный рост! В следующий миг жаровня вновь потухла.

И когда паладин ее зажег вновь. Теней стало больше! Они были совсем рядом! Подбираясь к нему все ближе с каждым приходом тьмы. Но при свете огня они были полностью неподвижны.

Внезапный щелчок пальцами. Послышался хруст костей И жаровня раскололась на части, погружая грот в бесконечный мрак и ужас. И в тот же миг тени пришли в движение.

— Нет! — Выкрикивал паладин от страха и отчаянья махая факелом вокруг себя. Он готов был поклясться, как на секунду увидел в черной мгле четкий черный силуэт когтя. Но он был лишь загнанной жертвой в окружении теней. Сколько бы он не пытался отмахиваться факелом, это было безнадежно. Он лишь оттягивал неизбежное. Паладин почувствовал как теневое касание дотрагивается до его руки, стремительно вытягивая из него жизнь. Болингар резко развернулся и на наотмашь взмахнул факелом там, где только что хватка тени питалась его жизнью.

Вновь из тени вырисовался огромный черный коготь занесенный над головой паладина. И тут же вновь ушел в тень от взмаха яркого пламени факела.

— Будь с нами. — Останься в кошмаре.  — Будь с нами. — Разносился могильный голос в голове паладина. Он сводил его с ума, пугал его. Чем слабее пылал факел, тем сильнее становился голос в его голове. — Останься в ночи — Ты будешь с нами!

Факел окончательно погас, а хор голосов стих, оставляя Болингара на растерзание тьме.

Паладин слышал шаги позади себя…

— Ты парализован, конец близок.

Оставшись во тьме, измученный, опустошенный.

— Ты получишь что заслужил.

Он рухнул на колени, каясь в грехах. Моля о прощении.

— Кладбище станет твоим домом.

Он чувствовал дыхание смерти

— Твой склеп перед тобой.

Не в силах более сопротивляться, он приставил клинок к своему горлу…

Внезапно мощная черная лапа схватила его за руку, отдергивая ее и выбивая клинок. И тут же существо встав на задние лапы вскинуло жезл вверх. Черный кристалл на кончике жезла засверкал яркой вспышкой, разгоняя мрак и растворяя тени что скрывались в ней. Обсидановый сфинкс развеял тлетворную черную магию которая сводила с ума паладина. Полностью освободившись от оков ужаса, паладин не веря в случившееся вновь оглянулся. Пещера уже не казалось такой мрачной и зловещей, она все еще была темна как ночь, но в ней больше не чувствовалось зла.

Он был спасен.

***

По щелчку пальцев темного фантома, жаровня погасла, оставляя Азара в кромешной тьме. Однако даже в таком плачевном состоянии нерубианский лорд был готов дать отпор. Азар отреагировал за секунду, парируя когтем искаженный эльфийский клинок охотницы, и тут же на него обрушился нечестивый клеймор. Азар не смог полностью заблокировать удар, но его хитин выдержал урон. В конце концов, не смотря на всю мощь фантомов. Азар по прежнему представлял из себя крайне грозного и бронированного противника.  Но его прочный хитин не мог в полной мере спасти его от нечестивого натиска. Два существа, которые до сего момента притворялись его друзьями только казалось что атакуют его холодным оружием, на деле же, их клинки были воплощением чистой черной магией, против которой тяжелая броня была крайне уязвима. Фантомы появлялись из мрака и тут же исчезали опять до того, как по ним нанесут ответный удар. Азар вслушивался в темноту, слыша, как некто крайне быстрый нарезает круги вокруг него. И когда наконец шум бега остановился, Азар тут же выставил в нужном направлении свои когти накрест, блокируя нечестивый удар раптора.

Но бой одновременно с обоими фантомами он не мог осилить. Азар не видел их, не мог атаковать, только ответные удары. Он пытался подловить паладина на замахе и проткнуть его когтем. Ему это удалось. Фантом сражался с умением и рвением своего оригинала. А посему уступал в мастерстве самому лорду. Но фантом лишь растворился в тумане, через секунду атаковал вновь.

Риверей вновь рубанула по Азару, а тот в свою очередь обрушил оба когтя на нее. Вновь заставляя охотницу отступить в сумрак, зализывать раны.

И хотя каждый удар нанесенный фантомам выбивал их из колеи, они спустя время возвращались вновь, целые и невредимые. В то время как у Азара не было возможности восстановить свои силы.

Мертвые не могут устать, но Азар уже начал терять концентрацию, с каждым мгновением ему все сложнее было блокировать удары. Азар взвыл когда искаженный клинок наконец смог пробить его броню и ранить его. Переполненный яростью, неруб резко взмахнул когтями вокруг себя, вновь разрезая тьму из которой эти монстры и были сотканы, вновь отгоняя их от себя лишь на несколько мгновений. Но во время этой передышки, когда его разум наконец освободился от боя, пришло отчаяние, осознание, они его тут прикончат. Ему их не победить. И вновь роковой удар по панцирю, достигающей самого Азара и причиняя ему невероятную боль.

Боль приводила в сознание, затмевала разум а вместе с ним и понимание бесполезности его сопротивления. Взревев от боли и ярости, Азар вновь встал на все шесть мощных бронированных лап, расправляя когти и перестраивая свой панцирь в глухую оборону и обнажая дополнительный слой шипов. представляясь врагам во всей своей красе.

Оружие фантов было не из этого мира, за гранью понимания смертных. Оно обладало колоссальной мощью. И лишь благодаря своей природной мощи, вкупе с королевским арсеналом и превосходным воинским мастерством, он мог хоть что-то противопоставить их мощи и не погибнуть в первые же минуты боя.

Но черная магия просто игнорировала все условия боя, которые пытался навязать Азар. Фантомам было плевать на шипы. Они почти не причиняли им вреда. Их клинки хоть и не сразу, но пробивали тяжелую панцирную броню.

Последним спасением Азара стала небольшая лампа, свет в которой еще не погас. В короткий момент передышки, когда ему удалось отправить обоих фантомов во мрак. Он подобрал лампу, нацепив ее на себя и крепко зафиксировал, пытаясь получить любое преимущество, которое может склонить чашу весов в его сторону. Огонь действительно помог. Зона мрака слегка отдалилась от Азара. И фантомы уже не могли атаковать его прямо из тьмы. Теперь им придется выйти на свет, прежде чем обрушить на него свою мощь.

В этом бою отсутствовала какая либо хитрость или тактика. Оба фантома просто атаковали его в лоб, рассчитывая на свою грубую мощь. Азар же сам предпочитал лобовое столкновение каким либо маневрам, тем более в обороне.

Раздался звон клинков и скрежет металла. Тяжелые саронитовые когти врезались в черные клинки сотканные из темной энергии.

Будь эти противники обычными героями, они бы уже проиграли ему. Но эти твари были переполнены черной магией. Это было просто нечестно!

Азар сопротивлялся как мог, нанося стремительные яростные выпады, Нанося размашистые удары одним когтем и тут же другим, чередуя их. В ответ же, по его панцирю активно стучали теневыми клинками, отламывая шипы в попытке расковырять хитин.

Разящий черный клинок пронесся по броне Азара, нанося ему критический урон и ломая часть хитина на котором была закреплена лампа. Последний огонек надежды разбился об землю и погас. И как только он остался в полной темноте, создания тьмы принялись нашинковывать нерубианского лорда. Разящие удары наносились одним за другим вгрызаясь и пробивая панцирь. Араз все еще пытался отбиваться, но тщетно. Теперь когда вся арена в их власти, он уже ничего им не сделает. Словно невидимые, неосязаемые лезвия обрушивались на него. Азар вновь взыл от боли, подкашиваясь и падая на колени. Он чувствовал неимоверную боль, словно каждую секунду его рассекало с десяток клинков. Броня просто таяла и испарялась, черные клинки пробивали последний слой хитина достигая костей.

Азар уже не мог сопротивляться, не мог думать ни о чем. Каждую секунду вздрагивая от нового сокрушающего удара. Последним что предстало перед его взором, остатки его собственного скелета лежащего перед ним около потухшей жаровни, который менялся каждую секунду показывая на себе состояние Азара, как с каждой секундой от него летят осколки хитина и появляются глубокие порезы на костях.

Перед глазами начало все плыть. Последнее что он видел, какой то темный массивный силуэт приближается к нему, с характерным грохотом тяжелой поступи.

Внезапно тьма рассеялась! Перед взором умирающего лорда предстал сфинкс, который встав на задние лапы и потянувшись вверх всем своим телом, раскинул оба жезла в разные стороны рассеивая жуткий, сводящий с ума мрак. Фантомы успели лишь закричать от боли, рассеиваясь вместе с тьмой. Их крик был жутким нечеловеческим воплем, вгоняющим в ужас любого смертного. Но Азару он был только в радость, слышать как умирают эти два ублюдка. Находясь при смерти, но все еще живым, он с наслаждением вслушивался в предсмертные крики фантомов, позволив себе легкую усмешку.

Черные жезлы обсидианового сфинкса пульсировали волнами энергии, разгоняя и развевая всю вредоносную магию, которой была пропитана вся проклятая пещера. Когда же зло было изгнано из этого грота. Азар из последних сил все же поднялся на ноги. Торжество победы придавало силы идти дальше. Последовал за своим верным фамильяром, Азар начал выбираться из этого подземного ада.

***

Каждый из сфинксов вывел спасенного героя прямиком к выходу из подземного царства кошмара. Измученные, еле живые, они шли по пещере под защитой обсидиановых сфинксов. Но даже зная, что теперь они находятся под крайне мощной защитой, Болингар вряд ли когда нибудь забудет весь пережитый им сегодня ужас.

Паладин давно потерял счет времени, он даже не знал, какой сегодня день. Он словно выпал из реальности. Словно сама пещера находилась вне этого мира.

В конце концов, на развилке они встретились.

— Азар! Свет милостивый! Ты живой! — Обрадовался, паладин, видя побитого, покалеченного, но все же живого неруба.

— Это взаимно друг, я тоже рад что ты живой. — С чуть ли не отцовской любовью произнес Азар.

Они пережили такой кошмар, после которого даже злейшие враги, стали бы лучшими друзьями.

— Погоди, а Ривер, она не с тобой? — Внезапно спохватился Азар.

Паладин казалось впал в ступор, осознавая, что сфинксы нашли только их.

— Она все еще там! Нам нужно вернутся за ней!

Сфинксы до сего момента лишь молчаливо слушавшие героев, переглянулись между собой и один из них ответил коротким кивком. После чего развернулся и помчался прочь, вновь возвращаясь в царство ужаса. На второго же сфинкса ложилась задача довести остальных героев до выхода в целости и сохранности, ну или хотя бы живыми.

Обсидиановый сфинкс мчался на всех порах, не сбавляя скорости и не ведая ни усталости, ни страха. Никто не знал, подвержены ли фамильяры страху, живые они, или лишь механизмы. Но одно было известно точно, они были способны противостоять ужасам мрака а потому смело шли вперед.

Сфинкс видел в темноте не лучше самих героев. Но ему это и не было нужно. Он видел все иначе. Он видел пульсирующие потоки магии вокруг, и уже исходя из этого составлял в своей голове карту пути. И в этой пелене магического мрака, он уловил несколько сильный свечений. Но одно из них было особенным сильным и ярким, более того, оно двигалось. Оно находилось глубоко под землей, почти на самых нижних ярусах этих раскопок.

Не сбавляя ходу, Сфинкс направился прямо к источнику крайне мощного излучения темной энергии. То что герои преодолевали несколько часов, Сфинкс пробегал за пару минут сверкая лапами. Мрак все сильнее сгущался вокруг обсидианового стража, Но Сфинксу было все равно. Он разрушитель, пожиратель магии. Он был полностью иммунитет к попыткам мрака воздействовать на его разум.

Проскакав немалое расстояние, Сфинкс наткнулся на один из источников свечения. Им оказался Азеритовый кристалл переливающийся энергией. Сфинкс направил на Азерит жезл, моментально вытягивая из него всю оставшуюся энергию. Глаза и пасть обсидианового стража наполнились энергией. Сфинкс широко расправил крылья переполняясь энергией.

Даже истощенный сфинкс был грозным обсидиановым зверем неимоверной силы, а когда этот монстр находил источник энергии способный хотя бы немного утолить его голод. Его сила возрастала многократно, возвращая ему былое величие.

Страж спускался все ниже, истощая на своем пути каждый найденный Азеритовый кристалл. Но эти кристаллы почти растеряли всю свою первородную мощь, сфинкс вытягивал из них оставшиеся крохи энергии. После чего они тут же тускнели, теряя магическое свечение и становясь не более чем обычным камнем желтого цвета.

Сфинксу требовалось добраться до самого низа раскопок, где и находился склеп. Герои бы до него никогда не дошли, все дороги ведущие к нему были обвалены а мосты уничтожены. Но даже это не было преградой для стража. Выскочив на узкую дорогу вдоль стены, он тут же подскочил к обрыву и начал постепенно соскальзывать с него, вцепившись своими лапами в грунт подобно кошке и раскрывая крылья чтобы замедлить свое падение.

Так пришлось соскальзывать с обрыва несколько раз, преодолевая каждый раз примерно целый уровень раскопок. Последний спуск был длиннее обычного и сфинкс рухнул на каменную поверхность с грохотом, поднимая облако пыли и раздавливая своей тушей деревянные остатки моста, превращая доски в мелкий щебень. Скалыдвая крылья и прижимая их к себе, сфинкс оглянулся.

Впереди его ждал вход в подземный склеп, в котором и находился самый яркий и отчетливо видимый его взору сгусток темной энергии. Обсидиановый страж выхватил оба жезла, готовясь к бою, и уверенно зашагал вперед в обитель тьмы.

Не смотря на свою мощь, сфинкс все же сбавил ход. Он был силен, но не самоуверен. Обостряя свои чувства и готовясь незамедлительно реагировать на любую угрозу, страж осматривал округу. Темное, всеми забытое захоронение. Везде виднелся слой грязи, а на полу лежали полуразложившиеся остатки некогда живых существ.

Пройдя вперед по длинному коридору, он зацепил своим крылом остатки паутины, даже не обратив внимание на то, что она была обгоревшая. Сфинксу все эти мелочи были ни к чему, он видел цель, он не видел препятствий который были бы способны его остановить.

Наконец он вышел в просторный зал, где находилось множество саркофагов, это была достаточно большая комната, где свет факелов не мог осветить все темные закутки этого жуткого места. И единственному чему он действительно удивился, так это плотности этих самых саркофагов и гробов. Плавающая под его ногами холодная мгла совершенно никак не сковывала его движений. Сфинкс был слишком силен, чтобы на него воздействовала такая слабая магия. Проявляя грациозность присущую кошке, Сфинкс аккуратно обходил саркофаги один за другим. Несомненно, он мог просто пойти на таран, разбивая каменные плиты одну за другой, но все же не имел страсти к неоправданному разрушению.

Из погоста вело несколько открытых дверей. Первая дверь на которую наткнулся Сфинкс вела в крестообразную комнату. Медленно и величественно заходя в нее, он оглянулся. По бокам комнаты стояло два деревянных саркофага а в дальнем углу, прямо перед ним на стене был выгравирован большой готический крест. Прямо под крестом стоял целый и невредимый сундук украшенный золотыми узорами.

Положив свою обсидиановую лапу на сундук, он вцепился в крышку сундука когтями, и резким движением срывая ее с петель. Заглянув туда, он лишь горстку золотых монет. Презрительно фыркнув, не найдя ничего, чтобы представляло хоть малейший интерес, он развернулся прочь и вышел из крестообразной комнаты.

Сфинкс перевел свой взгляд на следующую открытую дверь. Он прекрасно понимал, что глупо искать пропавшего героя в тех комнатах, двери которых так и не были открыты. Поэтому он тут же направился туда, где дверь была открыта нараспашку. аккуратно огибая каменные саркофаги.

Дойдя наконец до следующего коридора, сфинкс начал спускаться по лестнице, которая вела еще глубже под землю. Он уже чувствовал присутствие источника энергии, он был совсем рядом.

Обсидиановый разрушитель нашел свою цель. Вся комната тонула во тьме и мраке и лишь стол ритуалов источал еле заметное свечение. Прямо над ним, неподвижно стояла охотница. Она никак не отреагировала на сфинкса, продолжая стоять к нему спиной. Риверей была неподвижна, словно находясь в трансе. Резким движением руки охотница бросила на ритуальный стол золотую чашу, из которой пролилась алая жидкость.

Сфинкс слышал ее тяжелое прерывистое дыхание. Словно она задыхалась.

Довольно! Сфинкс не стал ждать, ему не было интересно что произойдет дальше. Подняв жезл над собой, он тут же развеял наполнивший комнату мрак. Темнота мометльно растворилась, уступая место зажженным ранее факелам, которые вновь смогли осветить просторный зал.

Риверей лишь немного повернула свою голову в сторону сфинкса, даже не оборачиваясь. Она улыбнулась ему своим кривым оскалом, с ее окровавленной пасти стекала кровь. Глаза охотницы полностью стали черными как ночь, источая густой черный дым который обильно шел из ее глаз.

Риверей лишь приглушенно засмеялась, развернувшись к сфинксу лицом. Ее смех раздался эхом по всему залу, разнося это заразительное безумие по другим комнатам.

Обезумевшая, сведенная с ума и потерявшая рассудок, охотница вновь громко рассмеялась в лицо сфинксу запрокидывая голову назад. Когда же ее приступ безумия сошел на нет. Она с надменной улыбкой вытянула руку вперед, в которой тут же материализовался костяной лук, но как только он окончательно сформировался в ее руках, он тут же зажегся ярким черным контуром от которого исходило магическое пламя тьмы.

Черная стрела магическим образом сама сформировалась на костяном луке, Полностью металлическая стрела была так же покрыта ореолом тьмы как и сам лук, готовая без труда пробить даже самую прочную броню или камень.

Сфинкс лишь угрюмо покосился на это торжество черной магии. Разрушитель напрягся, осознавая что такое оружие, хоть и создано исключительно из магии, к которой он должен быть невосприимчив, но оно его вполне пробьет.

Под безумный смех Риверей выпустила в Сфинкса стрелу, а следом еще и еще, выпуская по несколько стрел в секунду. Казалось, сама Риверей стреляла в обычном темпе, в то время как ее тень запускала с лука все остальные стрелы.

Сфинкс уперся всеми четырьмя лапами в пол, поджимая свой хвост и крылья. Впереди себя он выставил оба жезла накрест. Черные стрелы врезались в щит за которым укрылся сфинкс рассыпаясь на частицы. Сфинкс упорно сопротивлялся целому урагану стрел выпущенному по нему. Но в то же время, магический щит истощал самого разрушителя.

Презрительно фыркнув, Риверей прекратила обстрел. Разворачивая лук в вертикальную плоскость и натягивая на тетиве еще одну черную стрелу, целясь сфинксу прямо в голову. Однако страж успел среагировать раньше, выпуская из жезла магический заряд энергии по охотнице. Ее рука дернулась, и стрела улетела в потолок тут же разбиваясь об препятствие.

Пользуясь моментом, Сфинкс одним ловким прыжком сократил дистанцию до охотницы, тут же пытаясь достать ее лапой и выбить оружие. Но Риверей удалось отбиться от удара лапой своим луком отводя удар в сторону. И в это же время сфинкс направил на нее свой жезл, вырывая с корнем всю вредоносную магию которая завладела разумом охотницы.

Риверей закричала от боли, резким движением прерывая заклинание рассеивания. Чуть ли не выбивая жезл из рук Сфинкса. Часть магии действительно удалось нейтрализовать. Но охотница все еще оставалась под действием чар тьмы.

Отпрыгнув от сфинкса в отрыв, Риверей оказалась на возвышенности. обратив свой взор вместе с своим оружием вверх, она начала палить прямо в потолок. Выпущенные стрелы исчезали как только вылетали из лука, и тут же материализовались прямо над головой сфинкса. Магический щит смог выдержать обстрел и лишь потому, что часть нейтрализованной магии сфинкс смог поглотить. Каждая удачная нейтрализация магии не только выбивала из головы охотницы всю нечестивую дурь но и давала сил сфинксу продолжать бой.

Пережив град черных стрел, Сфинкс уперся задними лапами в пол и тут же прыгнул вперед, пролетая всю комнату на своих крыльях и забираясь на возвышенность прямо к охотнице, вновь вступая с ней в ближний бой.

Сжав костяной лук с небывалым остервенением, она выпустила по его краям острые зазубренные клинки превращая его в оружие ближнего боя. Охотница тут же выбила из руки сфинкса его жезл и тут же нанесла еще один добивающий удар по уязвимому сфинксу. Разрушитель своей рукой схватился за сам лук, не позволяя лезвию настигнуть его. Удар был остановлен, и тут же Сфинкс нанес неожиданный удар передней лапой по колену охотнице. Содрогнувшись от боли Риверей не смогла отразить последующую атаку.

Вновь зал заполнился душераздирающим криком, когда Сфинкс начал вытягивать из Риверей черную магию, которая затмила ее разум. Очищение и развеивание причиняло охотнице жуткую боль. На секунду на ее лице появился истинный облик зла, завладевший ее разумом.

Внезапно охотница растворилась, и тут же появилась вновь посередине зала, выхватывая с стола преображенный эльфийский клинок. Он ярко горел черным пламенем. Вместо эльфийским символов на нем была нанесена древняя гравировка террора. Невзрачный эльфийский клинок был полностью перестроен под могущественное оружие тьмы.

Раскинув руки в стороны и задрав голову к верху, Риверей издала оглушительно громкий вой. Ее волосы растрепались в разные стороны, а тянувшийся за ними теневая грива раскрывала истинную мощь обезумевшего героя.

Сфинкс не теряя времени вновь спикировал к охотнице, и тут же поплатился за это. Первый же удар раптора прошелся по его крылу высекая искры и оставляя порез на обсидиановом крыле. Слегка попятившись назад, прижимая расправленные крылья к телу, Сфинкс преобразовал свои два жезла в эфирную форму, в тот же миг перековав их в глефу.

Риверей вновь безрассудно бросилась в бой, но ее клинок врезался в обсидиановое древко глефы. Сфинкс искусно владел этим оружием, отбивая любой выпад охотницы. Когда же Риверей вновь замахнулась клинком для удара, Сфинкс вновь парировал удар и на этот раз взмахнул глефой вокруг себя, описывая дугу в воздухе. Риверей смогла увернутся от этого удара, наклонившись вниз и тут же получила лапой по шапке, от чего она тут же рухнула на пол.

На этот раз Сфинкс прочно вцепился в Риверей обоими передними лапами, не давая ей возможности встать с пола, и через них же поглощая темную магию из охотницы.

Вновь по комнате раздался жуткий вопль боли. Выхватив из-за пояса небольшой нож, она вогнала его прямо в лапу сфинкса. И хотя тот издал лишь тихий приглушенный вой, он все же отшатнулся от охотницы, отскакивая назад, подгибая раненную лапу к телу и вытаскивая из нее кортик свободной рукой.

Из глаз охотницы потекла кровь. Из ее пасти валил черный густой дым. Отринув клинок в сторону, она выхватила из-за спины два искаженных одноручный клинка. Она вновь лишь засмеялась, демонстративно разводя их в стороны, опуская кончиком лезвие до пола. Закончив церемонится, она ринулась в бой занося сразу оба клинка для атаки.

Сфинкс вновь перестроил алебарду в два жезла, готовясь отбиваться ими в ближнем бою от парного оружия охотницы, но просчитался. Удар удалось заблокировать лишь частично, второй клинок прошелся по природной броне разрушителя.

Маневрируя вокруг громоздкого противника, Риверей вновь нанесла удар, вонзив оба клинка в тело сфинкса. Сфинкс слегка отшатнулся от ранения и молниеносно расправил правое крыло, которое тут же ударилось об охотницу, отбрасывая ее от стража, ближе к стене.

Воспользовавшись моментом, сфинкс вновь одним грациозным прыжком сократил дистанцию до охотницы. Но к этому моменту она уже сама встала на ноги и выставила накрест черные клинки чтобы отбить замах жезлами. И вновь сфинкс воспользовался нечесаным преимуществом, хватая передними лапами охотницу за ноги и резко дергая их на себя.

Риверей тут же рухнула на пол, чем непременно воспользовался сфинкс, выбивая передними лапами оба клинка из ее рук и прижимая ее к полу. Вновь вцепившись в охотницу Разрушитель вытягивал энергию из охотницы, пока она кричала и билась в конвульсиях, пока она вновь не сбежала из западни с помощью скачка.

Риверей вновь стояла посреди большого зала на коленях, пытаясь перевести дыхание. От нее буквально сочился черный туман выходя из ее клубнями дыма. все измотанная и озлобленная, в последней попытке сопротивления, она направила руку на сфинкса, выпуская в него черный ментальный луч.

Сфинкс уловил направление луча, перехватив его своим жезлом. Лицо охотницы исказила гримаса удивления и непонимания, а вскоре и паники, видя как существо подходя с каждым шагом все ближе к ней, просто поглощает черную магию, которую она обрушивает на него.

Сделав последний шаг навстречу герою. Сфинкс резким движением схватил свободной рукой охотницу за шею, поднимая ее над полом. Охотница отчаянно цеплялась за жизнь, пытаясь высвободится из хватки и царапая своими когтями обсидиановую хватку, но тщетно. Сфинкс лишь смерил ее презрительный взглядом, и Риверей тут же пробрал морозный холод, словно разрушитель смотрел сквозь охотницу, на то, что скрывается за маской героя.

Второй рукой он в упор ткнул жезлом в тело охотницы, принося ей неимоверную боль и страдания. Жуткий вопль раздался по залу, Риверей извивалась как уж на попавший на сковородку, дергаясь в припадках боли и конвульсиях, истошно вопя и дергая головой в разные стороны. Сфинкс даже разжал руку опешив от ее криков, испугавшись за хрупкую жизнь героя. Перед ним стояла тяжелая задача, изгнать зло которое управляет охотницей, не убив при этом саму воргеншу.

Высвободись от хватки, Риверей стала судорожно хватать пастью воздух. У нее уже не было сил сопротивляться Сфинксу. Она с трудом стояла на ногах. Но все же ей хватало наглости скалится и улыбаться в лицо стража. Наконец осознав, что сфинксу она нужна живой, она вновь рассмеялась, задирая голову вверх, пируя свою победу.

Радовался призрак рано. Хоть Сфинксу и нужна была Риверей живой, милосердием разрушитель явно не отличался, направляя оба жезла на охотницу и начиная шоковую терапию. Риверей вновь закричала от боли, Вновь на ее морде отобразилось истинное лицо призрака. Баньши, что подчинила себе охотницу, вселившись в нее. Сфинкс не имея ни жалости ни сострадания, лишь усилил мощность жезла.

Через боль, вой и слезы, связь с призраком начинала рушится. Позади Риверей, из за ее спины, виднелось, как теневая сущность баньши с каждым всплеском рассеивания все сильнее вырывается из нее. Сфинкс медленно и методично выдирал эту дрянь из охотницы, выгоняя паразита из ее разума. В какой то момент, были видны четкие очертания призрака, он все сильнее отдалялся от своего носителя, пока наконец, последний импульс рассеивания окончательно не разорвал связь между Охотницей и баньши, что вселилась в нее. Как призрак потерял контроль над охотницей, Риверей же рухнула на пол без сознания.

Выдернув паразита из охотницы, Сфинкс мигом расправился с порождением черной магии, Разрядив в нее мощную сферу небытия. Издав последний протяжный плач, призрак навсегда исчез из этого мира.

Медленно и боязливо, сжав крылья сфинкс подошел к лежавшей на полу охотнице, боясь худшего. Пригнув передние лапы, он наклонился над ней. Удовлетворительно кивая, заслышав ее слабое прерывистое дыхание. Аккуратно поднимая ее и беря на руки словно ребенка, Сфинкс направился к выходу из склепа.